Ветераны...

Видеозапись 2013 г.

"И мужество, как знамя, пронесли..."

Видеозапись 2015 г.

"Из той войны..." Семья Митрохиных

Митрохина Надежда Алексеевна (на снимке слева) родилась 22 сентября 1923 года в селе Салдоманов Майдан Лукояновского района Горьковской области в семье колхозника-крестьянина. «Семья была большая. Папа работал ямщиком. У меня было 3 брата и 3 сестры. Восемь классов закончила в селе. А затем поступила в Лукояновское мордовское педучилище. В 1941 году его успешно закончила и стала учителем начальных классов. По распределению стала работать в деревнеЧеварда Лукояновского района Горьковской области.

В течение 1941 – 1942 г. взрослых мужчин в деревне не осталось. Работать было трудно. До обеда работали в школе, а затем спешили в колхоз. Комсомольцы шли на самые тяжелые работы: готовили дрова для школы, для животных привозили корма с полей, а когда они заканчивались, собирали солому с полей из- под снега.

Было плохо с питанием. Не смотря на это, дети старались хорошо учиться. И взрослые, и дети были уверены, что война не продлится долго, что обязательно мы победим.

Мы не слышали разрывов снарядов, свист пуль, но мы слышали ежедневно, что где-то голосит молодая женщина,и плачут дети. В тот дом прислали похоронку, или известие, что пропал без вести их кормилец. После войны в деревню вернулись единицы. И те были уже инвалидами. До сих пор перед глазами картины тех горестных дней. Ушли молодые, здоровые. Вернулись – инвалиды. Ждали любого, только бы вернулся кровиночка. Ребята в школу приходили счастливые, светились от счастья, если отец приходил: столько было рассказов, приносили отцовские вещи, награды и т.д.

Большинство ребят своих отцов не дождались, хотя продолжали ждать и после окончания войны. Ну, а мы, учителя как могли их поддерживали.

В моей семье на фронт ушли три брата: Сергей, Василий и Павел. Вернулся только Павел.

В школе я проработала более 40 лет, эти годы работы считаю самыми лучшими годами в моей жизни. Учить детей – это искусство: Быть настоящим учителем – высшее искусство…».

Н. Митрохина

"Из той войны..." Мельник Василий Максимович

Снимок 1942 года

В село Стексово приехал фронтовик в конце 1946 года к своей невесте Екатерине Сергеевне Шапошниковой, с которой познакомился на фронте. Вскоре молодые поженились.

В их семье со временем появилось трое детей. Более 40 лет Василий Максимович проработал учителем трудового воспитания в Стексовской школе. Сейчас у него шестеро внуков.

«Вырос я в селе Борщевцах Могилев-Подольского района Винницкой области на Украине. До призыва в армию работал два года в Борщевецкой семилетней школе пионервожатым. По путевке колхоза направили меня в школу агролесомелиораторов. Закончив ее, я возвратился в колхоз, а в ноябре 1939 года меня призвали в армию.

Попал я в 4-ый запасной артиллерийский полк, который располагался в селе Медведь Шимского района Новгородской области. В это же время началась война с финами. Нас, молодых красноармейцев, готовили на телефонистов. Мы изучали телефоны, проводку полевых линий, армейские уставы, огнестрельное оружие, занимались физподготовкой. В начале февраля 1940 года приняли присягу, а через несколько дней получили оружие, зимнюю одежду, противогазы, шлемы, саперные лопаты, котелки, а также сухой паек на несколько суток.

На следующий день построили нашу 18 батарею и с музыкой проводили в Шимск. Нас посадили в вагоны и повезли в Ленинград. Город был замаскирован и находился почти в темноте. Высадили нас ночью на станции Грузино на Карельском перешейке и повезли в направлении фронта. Пешим строем мы продвигались к оборонительным рубежам. Впереди были слышны орудийные выстрелы, стрекот пулеметов. Часто взлетали осветительные ракеты. Дрожь нас пробивала не от мороза, а от страха. Навстречу нам ехали машины и сани, на которых были раненые.

По прибытии в часть распределили нас по подразделениям. Я попал в 7-ю роту 2-го батальона 461 стрелкового полка 142 дивизии, а потом меня перевезли во 2-ой батальон, где нужен был телефонист. Наш батальон занимал оборону у озера Сувантоярве, финны – его противоположный берег. Наша дивизия стремилась наступать, но финны со своих дотов простреливали неширокое пространство озера и крошили лед снарядами. Финны сыпали на нас мины и снаряды. Часто обрывались телефонные линии, прекращалась связь с ротами и взводами. Где ползком, где бегом приходилось отыскивать и устранять обрывы телефонного кабеля, часто под вражеским огнем.

Бои продолжались с переменным успехом. Утро 15 марта началось с грохота наших батарей. В воздухе чередой летели самолеты и сбрасывали бомбы на финские доты и дзоты. Так продолжалось 12 часов дня, а потом все стихло. По телефону нам сообщили, что между СССР и Финляндией подписан мирный договор. Тут же все стали ходить без опаски и сворачивать провода телефонной связи.

Мы двинулись в путь, и по прибытии на станцию Елисенвара началась переброска нас в отдельный десантный батальон. Летом мы уже были в Царском селе. Обучались десантному делу. Занятия проводили инструкторы-парашютисты. Учили, как обращаться с парашютом, укладывать его. Часто шли тренировки по прыжкам. А осенью нас снова отправили на Карельский перешеек в свой 461 стрелковый полк. Начались учения. Все как на войне! Беспрерывные походы продолжались до первых морозов. В конце октября 1940 года наш батальон окончательно обосновался в городе Ланденпохья в казармах. Зимой 1940-1941 года тоже были походы, но редкие. Дружно мы жили в своем батальоне, особенно в мае и начале июня. И вдруг…

В воскресенье 22 июня в 4 часа ночи (она была «белая») нас подняли по «боевой тревоге» и быстро отвели в лес. Там мы ждали дальнейшего приказа. В 7 часов утра нам сообщили, что немцы бомбили Одессу, Выборг, Минск, другие города, что на западной границе идут бои. После завтрака нас строем повели на границу. Она была слабо укреплена – проволочное заграждение и все. Вместе с бойцами погранзаставы мы заняли оборону, рыли окопы, ходы сообщений, землянки. Финские войска молчали.

29 июня 1941 года финны начали обстрел наших позиций из всех видов оружия. На границе мы держались несколько дней. Наша артиллерия прекратила огонь, мы оставили позиции. Отходили под напором миномётного и артиллерийского огня.

Нередко финны обходили наши позиции, блокировали нас, отрезали от снабжения боеприпасами и питанием. Болота и леса сильно затрудняли наши действия. Финны хорошо знали местность и наносили удары нам в тыл. В одном таком окружении мы остались со старшим лейтенантом Семеновым. Из кольца мы прорвались к своим частям, но в этом бою я был ранен в ногу. Бежал и почувствовал, как получил горячий удар. Метров через 500 боль стала нарастать. Но остановился я тогда, когда увидел своих. В медсанчасти меня перевязали, затем эвакуировали в Ленинград.

После лечения в 9-й больнице им. Мечникова выписали в выздоравливающий батальон, но я решил ехать к своим. Батальон нашел в Больших Коросарах в Карельском укрепрайоне. Это было в сентябре 1941 года. Шли бои местного значения, в них финнам мы спуска не давали. Чем ближе подходила зима, тем меньше было пищи, боеприпасов. «Беречь патроны, гранаты, снаряды! Город Ленинград в блокаде»,- часто напоминали нам командиры и политработники. Начали нам выдавать сухой паек. Прекратили выдачу сахара, махорки, 50 граммов крупы на день и 400 граммов хлеба (суррогат). К весне 1942 года хлеба немного прибавили, и появился сахар – 25 граммов на человека.

А война все шла. Снаряды, мины и пули все летали вокруг нас. Как только бой – бежали на линию соединять оборванные провода. И гибли, навсегда покидая строй, телефонисты, радисты. Многие были ранены, погиб радист Ленивкин, телефонист Иван Бреус. Целое лето мы стояли в обороне, несколько раз переходили на другие участки фронта. В ноябре наш полк направили в тыл. Но отдыхать не пришлось, мы вновь учились преодолевать преграды, оттачивали навыки профессии.

В самые снежные морозные дни наша часть 461 стрелкового полка стала 461 стрелковой бригадой и через реку, минуя Шлиссельбург, попала на левый берег Невы. Он был освобожден, но линия обороны была недалеко, и мы сходу вступили в бой с немцами. Двигались через торфоразработки в направлении станции Мга. От взрывов снарядов оставались глубокие воронки, в них удобно было прятаться от пуль, но некогда лежать, нужно было двигаться вперед и вперед. Тут из телефонистов мы превращались в стрелков с автоматическими десятизарядными винтовками СВТ.

При перебежке я попал под обстрел и был ранен. Сначала сорвался бежать вперед, так как началась атака, но почувствовал острую боль, увидел кровь. Санитары перевязали меня, положили на волокушу и потащили меня и еще двух раненых в полевой медсанбат, располагавшийся в палатке в 2-3 км от передовой. После первичной медпомощи меня направили в Ленинградский госпиталь. Случилось это 6 февраля 1943 года.

Из Ленинграда раненых, таких как я, отправляли в глубокий тыл: сначала в Кабону, потом в Череповец, через месяц в Киров. Там я и лечился до выздоровления. Операцию по удалению осколка из позвоночника делать не решился. Был призван негодным к армейской службе. В связи с тем, что Украина, откуда я родом, оставалась оккупированной, выписали меня в выздоравливающий батальон. С ним я и попал в зенитный 1580 артполк в город Горький. В зенитном артполку работал корректором карт воздушного наблюдения за самолетами. В 1944 году полк передислоцировался в Круспилс для охраны аэродрома и моста через Даугаву.

В мае 1945 года дождались окончания войны. Вскоре началось расформирование нашего полка. Я попал в 312 артиллерийскую бригаду в Каунас, был заведующим делопроизводством. В декабре 1945 года был демобилизован из армии.

Уже возвратившись домой на Украину, в начале 1946 года я получил орден «Красной звезды». Когда работал в сельхозартели – медаль «За оборону Ленинграда» и медаль за «Победу над Германией». А потом все остальные юбилейные. Орден «Отечественной войны» я получил только 18 лет назад. За давностью происходящих событий, может быть, что-то и пропустил в своем рассказе, но прикрас в нем нет. То, что я видел и перенес, не пожелаю никому».

Мельник В.М.

"Из той войны..." Цыганова Ольга Михайловна

«Я хочу рассказать о блокаде города Ленинграда в годы Великой Отечественной войны и о том, что происходило во время блокады с членами моей семьи. Оборона этого города тесно связана с моей семьей. Если бы фашисты сумели прорваться туда, то, наверное, на свете потом не было бы и меня.

Но город устоял, город выжил…

Сейчас город на реке Неве называется Санкт-Петербург, а во время войны он носил название Ленинград.

В этом городе, в семье инженера и учительницы начальных классов, родилась моя прабабушка Ольга Михайловна Цыганова.

… 22 июня 1941 года несколько совсем молодых девушек, выпускниц ленинградской школы, веселясь, бежали в театр, чтобы вернуть костюмы, которые они брали у артистов, чтобы сыграть сценку на своем выпускном балу. Среди них была моя 17-летняя прабабушка – Ольга Михайловна Цыганова (сейчас она Фомина).

Девушки веселились и радовались жизни, окончанию школы и теплому лету. Они еще не знали, что через несколько минут по всем радиоприемникам страны объявят о начале страшной войны. Бабушка успела поступить в университет, но уже в сентябре занятия прекратились, потому что началась блокада Ленинграда. Это означало, что все дороги, ведущие в город, перекрыли фашисты, и туда нельзя было привезти ни продукты, ни лекарства. Город оказался в кольце врагов. Блокада длилась почти 900 дней.

Это было страшное время для всех, в том числе и для семьи Цыгановых.

Ленинград бомбили, люди оставались без крыши над головой, погибали под бомбежками и руинами своих домов. Перестали ходить автобусы и трамваи, не было отопления, воды в водопроводе. Но люди продолжали трудиться на заводах, рыть противотанковые рвы, спасать город от бомбёжек. Бабушка, например, рыла окопы и траншеи. Люди голодали, получали по карточкам только немного хлеба.

Истощенные ленинградцы умирали прямо на улице от голода и холода.

Многие, например, слышали о дневнике Тани Савичевой, похороненной в поселке Шатки нашей Нижегородской области. В этом дневнике она записала, в какой день умирали во время блокады её близкие. Последняя запись была такая: «Осталась одна Таня».

Таню Савичеву привезли в Шатки вместе с другими ленинградскими детьми. Но девочка не выжила: она погибла от истощения уже здесь, на Нижегородской земле. В память о Тане и всех детях, погибших во время войны, в Шатках установлен мемориальный комплекс. Я тоже посетила могилу Тани и мемориал этим летом.

Так же, как и Таня, от голода в блокаду умер и мой прадедушка Михаил Романович Цыганов – прабабушкин отец: он пошел получить хлеб по карточкам, упал на улице и умер. Он был инженером. Умерла от голода и моя прапрабабушка – мама моей прабабушки. Она была учительницей начальных классов. Была очень доброй, после работы каждый день шла работать с беспризорными детьми, иногда приводила их к себе домой, мыла, кормила, одевала.

Прабабушка Оля хоронила свою маму, мою прапрабабушку Евгению Ивановну Цыганову: положив её тело на саночки, она отвезла её к общей могиле – огромной яме и сама спустила её вниз. Умер от голода и младший братик прабабушки – восьмилетний Димочка.

Бабушка до сих пор его вспоминает и плачет.

В живых из всей большой семьи Цыгановых осталась только моя прабабушка, её младшие сестра Зоя и брат Виктор. Все вместе они были вывезены через Дорогу жизни – через Ладожское озеро. Прадедушка Виктор жив до сих пор, как и моя прабабушка. Ей скоро исполнится 92 года.

Бабушка окончила юридический факультет университета в Нижнем Новгороде, там же она познакомилась с моим прадедушкой Павлом (он тоже был ветераном Великой Отечественной войны, воевал в артиллерии, потерял на фронте руку, но я его не знала – он умер задолго до моего рождения). Бабушка всю жизнь проработала нотариусом в разных городах нашей страны, была и главным нотариусом города Арзамаса. Сейчас её портрет висит на Аллее Славы в нашем городском парке. Каждый год 9 мая мы всей семьей ездим к Вечному Огню и проходим по этой аллее в парке».

А. Курикова

Дети рассказывают...

По материалам архива музея истории микрорайона №11, созданного в библиотеке-филиале №8 г. Арзамаса Нижегородской области

Помелова Нина Петровна, заведующая библиотекой-филиалом №8